1921 год
6 января.Сочельник перед Рождеством. Сильный мороз. Снега мало. Сейчас пришел с М. от всенощной в лютеранской церкви. Был я, конечно, и в нашей православной.
Этим вечером удалось забыть многое плохое, отдохнуть душой от переживаний. Сегодня люди поют гимны вечно живущим Правде и Любви. Зеленая елочка с огнями напоминает о том, что придет весна. Огоньки зовут к жизни. Дай Бог, чтобы наша страна обновилась.
Читаю книгу «Социальное развитие» профессора...
14 января.Оставил службу в Губфинотделе. Теперь в поисках нового места. Конечно, на первом плане — пайковая сторона службы. Все, как говорят теперь, «чего- то ждут». Пуд муки в Саратове 30 000 руб.!.. Боюсь, как бы М. не отошла от меня. Приходят мысли надобросить все и идти искать новую жизнь. Настроение шаткое. Радужные краски жизни умерли.

Немецкая улица начала XX века (ныне проспект Кирова) |
1 февраля.После многих исканий остановился на Губ- союзе, куда поступил в качестве секретаря отдела снабжения. Обещали паек. По-прежнему тянутся нудные, тяжелые будни советского режима. Разговор только вокруг продовольствия, дров и пайков.
Разруха охватила все области жизни. И выхода не видать. Но так долго продолжаться не может, надо сойти с мертвой точки.
Очень дорожу дружбой с Г. Как бы хотелось сделать для нее много хорошего!
10 февраля.Живешь просто, чтобы жить и не умереть с голоду. Теперь без пайка жить немыслимо. Не хватает никакого жалованья. Каравай хлеба — 7 — 8 тысяч, а месячный оклад вроде этого. Цифры говорят, что всюду смертность превышает рождаемость.
И это красноречивее всяких рассуждений. Это — знамение времени. Ни одному поколению не пришлось так много вынести, как нашему. Много, много еще погибнет. Вся жизнь измята, исковеркана.
Все в прошлом. Ошибки минувших дней неисправимы. «Посеявший ветер — пожнет бурю». Сбываются самые мрачные предчувствия.
23 февраля.Значительно потеплело. Дивный санный путь.
25 февраля. Не больше — 3°R. Вчера — прогулка с Г., сегодня в Губсоюзе вечер Василия Каменского (футуриста). В стихах его — свежесть, написаны живо.
Каравай хлеба на базаре 16 000 руб. К нам идет голод. Скверно, у кого нет пайка и тем, у кого сидят на шее неработающие члены семьи. В общем, очень плохо.
4 марта.На улице тепло, хорошо.
На почве голода — сильное брожение рабочих масс. Из-за отсутствия топлива останавливаются фабрики и заводы. Люди как бы невольно бастуют. Паек сокращают еще больше.
Наступает время расплаты. Жизнь — неумолима, жестока.
10 марта. Кронштадт восстал. Там провозглашена власть генерала Козловского. Волнения и в других городах. У нас в Саратове были бурные собрания железнодорожников, теперь успокоились. Арестовано много горожан — представителей «старого мира».
Но разруха идет своим чередом: нет топлива, не хватает хлеба. Во всяком случае надо признать: волны революции утихают, население жаждет мира и спокойного труда. Советская власть упорно борется с разрухой, ищет выхода из создавшегося положения.
Цены теперешнего момента:
1 фунт хлеба — 1500 р.;
маленькая булочка — 600—800 р.;
масло 1 кг — 10000 р.;
пшено 1 фунт — 2000 р.
А заработанная плата с премиальными — 10000—15000 руб. в месяц. Хлебный паек 1/4 фунта в день — и все.
14 марта.Значительно потеплело. Сегодня облачный день, не больше 2° R.
Революционные волны значительно утихли. Все внимание газет устремлено на рост контрреволюционных сил за границей. Ленин сказал, что теперь ожидать революции на Западе не приходится. Таким образом, исходная точка его прежних суждений сводится на нет.
Чичерин на банкете в честь Афганистана приветствует «Его Величество афганского эмира».
Да, революционное движение, согласно неумолимым законам жизни, повернуло вспять. На Западе уходит революция, надвигается реакция. Так было, так будет.
А из ста шагов, сделанных Советской властью, останется только один шаг вперед.
20 марта.Полная распутица, тепло. Кронштадт усмирен. С Польшей подписан мирный договор, с Англией — торговый.
Хлебный паек — 1/4 фунта в день.
25 марта. Снег наполовину растаял. Улицы непролазны от грязи и потоков воды.
Читаю Джека Лондона, его путешествия ("Европа").
14 апреля. Тепло, солнечно, сухо. Волга разливается.
Везде и всюду только и разговоров о хлебе, пайках, питании. Я получаю жалованье 10 000 руб., а хлебный каравай средних размеров уже стоит 20 000 — 25 000 руб. Живу благодаря пайку — 1/4 фунта хлеба и бесплатной столовой. Конечно, продаю вещи. На базарах Саратова есть продовольствие, но цены — невероятные. Прочитал роман Диккенса "Тяжелые времена".
22 апреля.Сухая весенняя погода. На улицах много пыли и мусора. Воздух уже отравлен зловонием. На Волге открыта навигация.
Я мечусь в поисках пайкового места, так как с пайком, который получаю, уже невозможно жить. Декретом о кооперации опять взят курс вправо. Иного выхода нет. Разруха остается непобежденной, жизнь неналаженной.
3 мая.Третий день Пасхи. Настроение праздничное, но на улицах не особенно людно. Невероятная дороговизна влияет, безусловно, на всех. Все измучены, устали от лишений, страданий. Все находится в зависимости от грядущего урожая. Посевная площадь сокращена, зерна не хватило. На первом плане — вопросы желудка. Г. уехала. Завтра решу вопрос о новой службе.
5 мая.Цветут ландыши, черемуха, вишня. Распускается сирень. Пока еще нигде не служу.
7 мая. Пасха прошла тихо. Как хорошо чувствуется... Затихают волны войны, революции. Еще немного, и потечет спокойная, мирная жизнь. На улицах замечаешь резкую перемену: народу меньше, лица спокойнее, одежда на людях чище, опрятнее. Только неожиданно промчавшийся автомобиль напоминает: еще не все кончено. Кучи мусора, разрушенные дома, разбитые стекла свидетельствуют о недалеком прошлом.
Но надеюсь, что буду пить бодрый сок жизни.
2 июня.Заметна перемена экономической политики: свободная продажа, кооперация, товарообмен с Западом. Но крестьяне голодают, и нам долго еще не починить своей страны, истощенной войнами, революцией. Выхода из создавшегося положения не видно, приходится удивляться терпению и забитости нашего горемычного народа.
9 июня.Из-за отсутствия дождей нашей Саратовской губернии грозит страшный неурожай. К этой беде присоединяется начавшаяся холера.
Владивосток, Никольско-Уссурийск и другие города Дальнего Востока заняты японскими отрядами, внутри России орудуют банды.
У нас дороговизна хлеба не прекращается.
17 июня.С Г. кончаю.
25 июня.На фоне дня — холера. В день заболевают до 150 человек. Становится жутко. И как мы терпеливы... Голод, холера, отсутствие денег, дороговизна — а нам все нипочем. Живем — и только. И не поймешь, что же это такое — мы, русские? Люди или вещи? Сейчас так мало человеческих условий... Живем хуже зверя. Умираем, а все-таки терпим и терпим. Отвратительно.
Революция явно идет на убыль. Сделаны громадные уступки свободе торговли, кооперации, частной инициативе (кустарничество, мелкая промышленность, аренда). О коммунизме не может быть и речи. Просто говорят об эпохе государственного капитализма "всерьез и надолго".
Фамилия профессора, автора книги "Социальное развитие", написана неразборчиво.
Губсоюз — Союз рабоче-крестьянских потребительских обществ.
Каменский Василий Васильевич (1884 — 1961) — известный поэт-футурист, друг Маяковского. Будучи в Саратове, в Народном Дворце читал лекцию "Смерть искусства". В начале февраля 1921 года в Саратовском театре им. К. Маркса шла пьеса В. Каменского "Паровозная обедня"
Козловский Александр Николаевич (1864 — 1940) — генерал.
"Всерьез и надолго" — слова из доклада В. И. Ленина "О продовольственном налоге", с которым он выступал на X Всероссийской партийной конференции. (Ленин В. И. ПСС. Т. 43. С. 319 — 320).